Александр Генис: Картинки с выставки

"Картинки с выставки" - новая книга мастера нон-фикшн Александра Гениса ("Довлатов и окрестности", "Камасутра книжника", "Обратный адрес"), затейливая и азартная прогулка для глаза и ума.

Застывшее движение в картинах человека-фьорда Эдварда Мунка... Красный дзен фабричных труб Фу Байоши... Прищурившийся Ленин на фреске Диего Ривьеры... "Картинки с выставки" - впечатления и размышления автора, собранные за три десятилетия в лучших музеях мира. Под обложкой - разговор об абсурде Магритта и восторге Шагала, романтизме Фридриха и золоте Климта, бронзовых ковбоях и нью-йоркских небоскребах. Генис обладает замечательной способностью обращать шедевры, как это было с литературой в его бестселлере "Камасутра книжника", в часть интимной биографии. Только у него "Картежники" Сезанна вызывают ностальгию по студенческому преферансу.

Книгу составляют три части. "Персоны" и "Вернисажи" - впечатления автора от лучших и любимых выставок. "Фантики", написанные в школьном жанре "рассказы по картинкам", объясняют, как и почему знаменитые полотна Брюллова и Репина, Перова и Шишкина, Иванова и Саврасова вошли в подсознание нации и изменили его.

Об авторе: Александр Генис родился в Рязани (1953), вырос в Риге, живет (с 1977) в Нью-Йорке и горячо интересуется всем остальным миром, изрядная часть которого попала в егокниги. Не зря Милорад Павич назвал их "пульсирующим потоком взрывов". В его биографии - работа в легендарном "Новом американце", на Радио Свобода, ("Американский час" ), авторская рубрика в "Новой газете", статьи в толстых журналах и колонки - в гламурных. Но больше всего, разумеется, книг, и для каждой Генис придумывает оригинальный жанр. Иногда это - лирическая культурология ("Вавилонская башня"), иногда - филологический роман ("Довлатов и окрестности"), иногда - теологическая фантазия ("Трикотаж"), иногда - искусствоведческие капризы ("Картинки с выставки"). Какими бы ни были его опусы, их объединяет кредо: писать густо и смешно, глубоко и просто.

Цитата: "Искусство затыкает в душе ту же дыру, которая приходится на религию. Они даже не спорят и требуют того же. Шедевры, как мощи святых, меняют тех, кто в них верит. И чем больше мы знаем о картине, тем больше мы хотим узнать о себе: о том, как будем чувствовать себя в ее присутствии. Живопись - трансформатор повседневности, и, деля с ним одно пространство, мы попадаем в силовое поле, преображающее жизнь в искусство".